Житие на руси. Значение слова «житие

Житие

житие , жития, ср.

1. Повествование о жизни человека, признаваемого верующими святым (лит. церк. ). Жития святых.

| То же, что (книж. устар. ).

2. То же, что (книж. устар. , теперь шутл. ). Благоденственное и мирное житие. Беззаботное житие.

Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению

Житие

жанр древнерусской литературы, повествующий о жизни людей, причисленных церковью к сонму святых.

Рб: роды и жанры литературы

Род: жанры древнерусской литературы

Пример: "Житие Феодосия", "Житие Александра Невского"

* "XI веком датируются... первые русские жития (князей Бориса и Глеба, игумена Киево-Печерского монастыря Феодосия). Жития эти отличаются литературным совершенством, вниманием к насущным проблемам современности, жизненностью многих эпизодов" (Энциклопедический словарь юного литературоведа). *

Словарь забытых и трудных слов ХVIII-ХIХ веков

Житие

, я , ср.

1. Жизнеописание святых или каких-то лиц, канонизированных церковью.

* Агафья рассказывает ей [Лизе] не сказки: мерным и ровным голосом рассказывает она житие Пречистой Девы, житие отшельников . // Тургенев. Дворянское гнездо // *

2. Жизнь.

* [Пимен :] А сын его Феодор? На престоле он воздыхал о мирном житие Молчальника . // Пушкин. Борис Годунов // *

Библейский Словарь к русской канонической Библии

Житие

жити’е (Быт.6:9 ; Быт.37:2 ; Иер.32:37 ; 1Пет.3:1 ,2,16; 1Тим.4:12 ; 2Тим.3:10 ) - жизнь, образ жизни.

Эстетика. Энциклопедический словарь

Житие

религиозно-нравоучительный жанр средневековой христианской литературы, одна из ранних форм применения биографического метода к составлению жизнеописаний святых - мучеников за веру, страстотерпцев, чудотворцев, особо благочестивых, добродетельных, государственных и ученых мужей, выдающихся церковных деятелей, оставивших неизгладимый след в христианской культуре. В жанре агиографии оставили свой след Афанасий Великий, Григорий 1 Великий, Григорий Турский, Беда Достопочтенный, Петр Дамиан и др. Предыстория житийного жанра уходит своими корнями в античный биографизм Плутарха и Тацита. Его непосредственным основанием являются Четвероевангелие и Деяния Апостолов, рассказывающие о земной жизни Христа и подвижнической деятельности Св. Апостолов. Начиная с V в. стали широко распространяться житийные сборники - патерики . Житийный жанр составил неотъемлемую принадлежность христианской, западной и восточной (византийской) литературы. Его религиозноцерковное предназначение заключалось в том, чтобы способствовать широкому распространению почитания христианских святых.

Проблема достижения состояния святости и то, как она освещалась в житиях, была рассмотрена в работах русского культуролога П. М. Бицилли. «Кто знаком с житийной литературой средневековья, - писал исследователь, - знает, какую ничтожную роль в житиях святых - по крайней мере, до периода возбуждения исторического понимания под влиянием мистики - играет для агиографов проблема достижения святым святости. Святой или сразу выступает на историческом поприще уже "совсем готовым" святым, или же глухо упоминается о его внезапном "обращении". Отчасти правда эта вытекает из условий осведомления о святом: его узнают лишь с того момента, когда он начинает действовать как святой; однако мы хорошо знаем, что отсутствие материала редко когда рассматривалось агиографами как препятствие: на худой конец - и это постоянное явление - недостающие сведения восполняются готовыми шаблонами. Если "предыстория" святого обычно опускалась, то потому, что о ней просто не думали» (Бицилли П. М. Элементы средневековой культуры. - СПб., 1995.-С. 159).

Результаты познавательных усилий писателей - агиографов (от греч. hagios - святой и grapho - описывать) позволяют выявить типические особенности христианского сознания в его наиболее ярких проявлениях. При этом авторское «я» полностью растворялось в повествовании, не обнаруживало себя никакими характерными проявлениями. Это обстоятельство составляло одну из важнейших отличительных особенность данного жанра: автор считал свой труд служением Богу, воспринимал свое «я» как ничтожно малую величину, недостойную внимания и упоминания. По сравнению с фигурой изображаемого святого она представлялась ему самому совершенно незначительной.

Другая особенность заключалась в однозначности морально-психологических рисунков, изображающих духовные метаморфозы христианских святых. Это проистекало не от слабости интеллектуальных ресурсов авторов жизнеописаний и не от их равнодушия к тому неповторимому, что присутствует в каждой отдельной судьбе, а от стремления выявить и обозначить самое главное и наиболее характерное в тех метаморфозах, которые происходят в человеке под воздействием Духа Святого.

Личность в житии предстает, как правило, в трех основных состояниях - обыкновенном, повседневно-обыденном, затем переходном, кризисном, переломном и, наконец, в состоянии, отвечающем критериям святости. Подчеркиваются высокий драматизм, сложность и трудность совершающегося преображения. В конечном счете перед подвигом веры во славу Божью отступают все мирские привязанности страстотерпца, его любовь к родителям, дому, богатству, если таковое имелось, и т.д. Через аскезу и молитвы преодолевается несовершенство человеческого естества.

Посредством житийных писаний формируется этическая парадигма, идеальный тип, представляющий высший нормативный образец христианского мироотноше- ния. В этом типе тон задает новозаветная парадигма трансформации фарисея Савла в апостола Павла, которая, однако, существенно видоизменяется. В Новом Завете фактически нет сведений о психодинамике преображения Савла в Павла, а есть история двух полярных типов - фанатичного гонителя христиан и неустрашимого апостола. Агиографический жанр, сосредоточенный на сюжетах преображения, тщательно выписывает траектории восхождений будущих святых от их «естественного», дохристианского состояния к просветлению. Но это, по преимуществу, внешние знаки и свидетельства преображения, а не внутренняя борьба мотивов. У читателя остается впечатление о внутреннем перерождении как мгновенном акте, совершающемся как бы за пределами физического времени.

Еще одно характерное отличие происходящей духовной трансформации обнаруживается в том, что если преображение Павла совершилось как бы помимо его воли, то преображения с житийными героями - это чаще всего метаморфоза, происходящая в соответствии с их свободным решением, движимая их свободной волей.

Ранняя христианская агиография отличается целым рядом существенных особенностей:

Тиражирование нескольких типовых моделей дианойи (перестройки души) - метанойи (перестройки ума):

1) превращение язычника в христианина, пронизанное пафосом борьбы с языческими искушениями;

2) превращение обычного христианина в праведника;

3) неустанная борьба праведника с множеством соблазнов и искушений плоти, которые продолжают смущать его и в уединении и отдалении от мирской суеты;

Нормативная идеализация, предполагающая «подверстывание» всего эмпирического материала под житийный канон;

Интерес не столько к внешней и внутренней жизни личности святого, сколько к тому, в какой степени и в каких формах обнаруживается ее причастность к христианской идее, к миру религиозного долженствования, к идеалу святости;

Преобладание тона суровой нормативности, благочестивой дидактики, морализирующего назидания, имеющих своей целью «услаждение души, стремящейся к добродетели»;

Сквозной характер антитез между сущим и должным, земным и небесным, плотским и духовным, тщетой благ мирских и величием райского блаженства;

Присутствие фольклорных мотивов, связывающих жизнеописание с глубокими культурными традициями дохристианского прошлого и стереотипами народного мировосприятия;

Предельно серьезный тон повествования, исключающий какие-либо признаки смехового начала;

Феноменология намеренного антиэстетизма описаний, подчеркивающих бренность всего земного, плотского, обесценивающих последнее, указывающих на его несопоставимость с красотами христианской духовности и высшего благочестия; итог стратегии антиэстетизма оказывался парадоксальным, но, вместе с тем, вполне соответствующим библейской традиции «извлечения драгоценного из ничтожного» (Иер. 15, 19): из земного праха взрастала христианская добродетель смиренного самоотвержения, достигающая степени ослепительной святости. Посредством житийных писаний складывалась философско-этическая парадигма, формировался идеальный тип, представляющий высший нормативный образец христианского мироотно- шения.

Древняя Русь, воспринявшая православие от Византии, отнеслась с большим вниманием к агиографическим сочинениям: стали появляться многочисленные переводы византийских жизнеописаний святых. Впоследствии в этом жанре стали творить и первые русские церковные писатели-летописцы, создавшие жития об убиенных князьях Борисе и Глебе, о христианском мыслителе Феодосии Печерском, Александре Невском, Сергии Радонежском и др. Страдания и нравственные подвиги святых расценивались как свидетельства их избранности, как знаки отмеченности Божьим покровительством.

В XV в. в Москве под руководством митрополита Макария был создан свод агиографических повествований «Великие Минеи-Четии». В нем были собраны жития ряда латинских (католических), греческих (византийских) и русских святых. На рубеже XVII -XVI11 вв. митрополит Дмитрий Ростовский подготовил многотомный свод жизнеописаний святых.

Древнерусские агиографические сочинения, рассредоточенные по рукописным сборникам XV-XVIII вв. и сгруппированные в специальных изданиях - это не только жанр душеспасительного чтения и одна из составляющих историко-литературного процесса, но еще и важный источник вне- религиозной и внелитературной информации. Изучение агиографических творений привело исследователей в выводу о том, что историческая эволюция житийной литературы совершалась в соответствии с той же логикой, с какой происходил переход живописи от иконы к портрету: нормативная роль канона постепенно ослабевала, а фактологическая сторона содержания становилась все более представительной. В итоге стало возможным появление произведений такого рода, как «Житие протопопа Аввакума». Это уже маргинальное сочинение, в котором смешаны жанры жития, исповеди, проповеди, авантюрного романа. От него тянется нить преемственности уже к сугубо художественным произведениям, авторы которых использовали элементы агиографии как литературный прием, позволявший придать повествованию особую, возвышенно-архаизированную направленность. К литературным произведениям такого рода следует отнести роман Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы » (1880) как часть задуманного «сверхромана» «Житие великого грешника Отца Сергия » (1898) Л. Н. Толстого, «Соборян » (1872) Н. С. Лескова, «Жизнь Василия Фивейского » (1904) Л. Н. Андреева, «Святого Евстафия » (1915) и «Матфея Прозорливого » (1916) И. А. Бунина, «Плаху » (1986) Ч. Айтматова и др. В западной литературе элементы агиографии использовали в своем творчестве Т. С. Элиот, К. Г. Честертон, Р. Брандштеттер и др. писатели.

В XIX в. светские ученые обратили внимание на способность этих литературных памятников служить источником научно- теоретических, социогуманитарных, исторических знаний об основании монастырей, строительстве храмов, важных церковногосударственных, политических событиях, трагических коллизиях княжеских усобиц и борьбы с вражескими нашествиями. Русский филолог, исследователь древней иконописи Ф. И. Буслаев считал агиографию чрезвычайно важным источником, дающим ценную информацию по истории древних обычаев и нравов.

Ярким свидетельством этого может служить магистерская диссертация русского историка В. О. Ключевского «Древнерусские жития святых как исторический источник » (1871). Университетский учитель Ключевского, историк С. М. Соловьев предложил своему ученику рассмотреть подвижническую деятельность русских святых, монахов-отшельников какодно из проявлений внутренней колонизации России. Возникающие в северных лесах скиты, монастыри составили одну из линий колонизации Русью ее собственных, неосвоенных географических пространств. Ключевский сформулировал ряд тезисов относительно использования агиографии в научно-исследовательских целях: «1. По литературной части жития биографические факты служат в нем только готовыми формами для выражения идеального образа подвижника. 2. Из описываемой жизни житие берет лишь такие черты, которые идут к означенной задаче. 3. Избранные черты обобщаются в житии настолько, чтобы индивидуальная личность исчезла в них за чертами идеального типа. 4. Агиобиограф и историк смотрят на описываемое лицо с различных точек зрения: первый ищет в нем отражения отвлеченного идеала, второй - индивидуальных отличительных черт. 5. Обилие и качество биографических фактов в житии находятся в обратном отношении к развитию чествования святого, к торжественности повода, вызвавшего житие, и к хронологическому расстоянию, лежащему между кончиной святого и написанием жития». Ключевскому удалось усмотреть в агиографии не только материал для историка, но и более широкие познавательные возможности социологического и антропологического характера. Он писал: «Читая жития, мы присутствуем при двух основных процессах нашей древней истории: мы встречаемся лицом к лицу с древнерусским человеком, который, вечно двигаясь с крестом, топором и сохой, в зипуне и в монашеской рясе, делал одно немалое дело - расчищал место для истории от берегов Днепра до берегов Северного Океана и в то же время, несмотря на такую растяжимость, умел собрать силы на создание государства, сдержавшего и вторжения с Востока и пропаганду с Запада».

ЖИТИЕ (греческий βίος, латинский vita), жанр церковной литературы, жизнеописание святого. Область словесности, к которой принадлежит совокупность жития, именуется «агиография». Житие принято разделять на группы по следующим признакам: чину святости (агиологическому типу) изображаемого лица; особенностям повествовательной формы; пространному или краткому характеру описания жизни святого. В соответствии с чинами святости жития делятся на мученические, жития равноапостольных святых, преподобнические (житие святых-монахов), житие святых жён, житие юродивых (известны только в православной агиографии), святительские (житие святых - иерархов Церкви), а также святых-мирян; среди последних выделяют житие святых правителей (в славянский традиции - житие святых князей). Эта классификация не отличается строгостью, т.к. святой может одновременно принадлежать к нескольким агиологическим типам (мученик или миссионер одновременно может быть преподобным, святая жена - мученицей и/или монахиней, и т.д.). По особенностям повествовательной формы выделяются жития-агиобиографии, в которых подробно описана жизнь святого от рождения до смерти, и мартирии (от греческого μαρτύριον - мучение; в западной католический традиции именовались passio), описывающие мученическую смерть святых за исповедание веры, но не содержащие повествования об их жизни в целом. По характеру описания жизни святого жития могут быть пространными и краткими. Пространные жития предназначались для чтения в монастырях за трапезой в день памяти святого, для келейного и домашнего чтения (в православной греческой и славянской традициях их принято именовать минейными, так как они включались в Четьи-Минеи). Краткие жития составлялись для чтения на богослужении (в православной греческой традиции входили в состав сборников Синаксарь и Менологий; в Древней Руси - в состав созданного на основе Синаксаря сборник «Пролог», который у православных южных славян продолжал именоваться Синаксарем).

С точки зрения авторитетности и достоверности сообщаемых сведений жития некоторых святых в церковной традиции принято разделять на канонические и апокрифические; известны канонические и апокрифические жития великомучеников Георгия, Никиты Готского, Феодора Тирона. Жития часто создавались свидетелями жизни святых или по рассказам очевидцев. Цель жития - сохранение памяти о святых, назидание читающих, прославление святого на богослужении. По материалам жития обычно составлялись службы святым. Написание жития часто приурочивалось к моменту канонизации святых либо служило подготовке канонизации.

В отличие от светской биографии житие описывает в личности святого, прежде всего проявление Божественного начала; образы святых в житии обыкновенно не индивидуализированы; житие - «словесная икона» святого (В. О. Ключевский). Для жития характерен набор композиционных и стилистических «общих мест» (топосов): молитва автора к Богу с просьбой о помощи и признание своей греховности и «некнижности»; сведения о родителях святого; чудеса, сопровождающие его рождение; крещение, наречение имени, наделяемого символическим смыслом и предвещающего подвиги святого; его отказ в детстве от игр со сверстниками; обращение к Богу; уход в монастырь; бесовские искушения; знание дня своей смерти и благочестивая кончина; прижизненные и посмертные чудеса (исцеление слепых, парализованных, одержимых бесом и др.). В разных видах жития существует свой набор топосов.

На становление жития отчасти повлияли различные традиции. Оно вобрало некоторые черты античной биографии, античного романа, фольклорных жанров и мифологических представлений (например, мотив змееборчества в житии великомученика Георгия).

Наиболее ранние жития - мученические. Инициатива но составлению первых, не дошедших до нас сборников мученических житий приписывается римским папам Клименту I и Фабиану, позднее был составлен мартиролог, без достаточных оснований приписываемый Иерониму Блаженному, ещё один сборник написан английским монахом Бедой Достопочтенным. В 9 веке на латинском Западе мартирологи составляли Флор, Храбан Мавр, Вандельберт, Узуард, в 10 веке - Ноткер Заика. На греческом языке был составлен несохранившийся мартиролог Евсевия Кесарийского, известна также его книга о палестинских мучениках. «История персидских мучеников» была составлена около 410 года епископом Таргитским Маруфой.

Древнейшим преподобническим житием является житие Антония Великого, написанное Афанасием Великим. В 5 веке житие на Востоке писали Геронтий Пресвитер, Каллиник, Феодорит Кирский. Житийные сказания о монахах определённой местности были объединены в особые сборники - патерики (Египетский патерик - «Лавсаик» Палладия, Синайский патерик - «Луг духовный» Иоанна Мосха).

В византийской агиографии сосуществовали два направления - «народное», отличающееся простотой языка и приверженностью к бытовой конкретике, и «литературное» , ориентированное на книжный стиль, абстрагировавшееся от изображения бытовых реалий, тяготевшее к притчевости. К «народному» направлению относятся жития Иоанна Милостивого и Симеона Юродивого, составленные Леонтием Кипрским. Во 2-й половине 10 века в Византии прежде написанные жития были переписаны в отвлечённо-риторическом стиле Симеоном Метафрастом (всего им было отредактировано 148 житий, среди них - жития Богородицы, Николая, епископа Мирликийского, Дионисия Ареопагита).

Первое латинское житие - написанное диаконом Понтием житие святого Киприана, епископа Карфагенского (середина 3 века). Житие писали Руфин Аквилейский, Иоанн Кассиан Римлянин, Григорий Турский и др. Художественные черты усиливаются в житиях, созданных Валафридом Страбоном (святого Блайтмакка, святого Маммы). К 11 веку в латинской книжности окончательно выработались каноны изображения жизни святых; в 12 веке в житиях преобладали описания чудес. В 11-13 веках создаются своды жития - легендарии. Наиболее известным и читаемым был легендарий доминиканского монаха Якова Ворагинского «Золотая легенда» (13 век), включавший 180 житий; сборник «Каталог святых» составил в 14 веке Пётр Наталибус (умер 1382). Публикация корпуса латинского жития («Acta Sanctorum») была начата в 1643 обществом болландистов (издание продолжается и ныне).

Древнейшие русские жития относятся к рубежу 11-12 века: «Чтение о Борисе и Глебе»; житие Феодосия Печерского, составленное Нестором, а также «Сказание о Борисе и Глебе» неизвестного автора. Жития, составленные в конце 14 - 1-й четверти 15 века Епифанием Премудрым (Сергия Радонежского, Стефана, епископа Пермского), написаны изощрённым стилем, для которого характерны разнообразные риторические приёмы (стиль «плетения словес»). В середине 16 века корпус переводных и оригинальных житий был собран митрополитом Макарием в сборнике «Великие Четьи-Минеи». Новая редакция переводных и оригинальных житий, также объединённых в сборнике Четьих-Миней, принадлежит митрополиту Димитрию Ростовскому. Канонизация русской Церковью на рубеже 20-21 века большого числа святых (преимущественно мучеников, пострадавших в 20 веке) стала причиной активного развития русской агиографии в последние 2 десятилетия и составления многочисленных новых житий, в большинстве своём основанных на документальных материалах.

Лит.: Ключевский В. О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871. М., 1989; Brown Р. Society and the holy in late antiquity. Berk., 1989; Топоров В. Н. Святость и святые в русской духовной культуре. М., 1995-1998. Т. 1-2; Подскальски Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988-1237 годы). 2-е изд. СПб., 1996; Мир житий: Сборник материалов конференции (Москва, 3-5 октябрь 2001 г.). М., 2002; Федотов Г. П. Святые Древней Руси. М., 2003; Русская агиография: исследования, публикации, полемика. СПб., 2005.

Древняя письменная литература делится на светскую и церковную. Последняя особое распространение и развитие получила после того, как христианство стало занимать все более прочные позиции среди других мировых религий.

Древняя Русь обретала свою письменность вместе с духовными книгами, которые были привезены из Византии греческими священниками. Да и первая славянская азбука, как вы знаете, была разработана солунскими братьями, Кириллом и Мефодием. Поэтому именно церковные тексты стали тем источником знаний, по которому наши предки постигали книжную премудрость. К жанрам древней религиозной литературы относились псалмы, жития, молитвы и проповеди, церковные легенды, поучение и повесть. Некоторые из них, например повесть, впоследствии трансформировались в жанры светских произведений. Другие же остались строго в церковных рамках. Давайте разберемся, что такое житие. Определение понятия следующее: это произведения, посвященные описанию жизни и деяний святых. Речь не идет только об апостолах, продолживших проповедническую деятельность Христа после его смерти. Героями житийных текстов становились мученики, прославившиеся высоконравственным поведением и пострадавшие за веру.

Характерные признаки жития как жанра

Отсюда следует первый отличительный признак того, что такое житие. Определение включало в себя некоторое уточнение: во-первых, оно составлялось о реальном человеке. Автор произведения должен был придерживаться рамок настоящей биографии, но обращать внимание именно на те факты, которые бы указывали на особую святость, избранность и подвижничество святого. Во-вторых, что такое житие (определение): это рассказ, составленный для прославления святого в назидание всем верующим и неверующим, дабы они вдохновлялись положительным примером.

Обязательной частью повествования были сообщения о чудесной силе, которой Бог наделял самых верных своих служителей. Благодаря Божьей милости, они могли исцелять, поддерживать страждущих, совершать подвиг смирения и подвижничества. Так авторами рисовался образ идеального человека, но, вследствие этого, многие биографические сведения, подробности частной жизни опускались. И, наконец, ещё одна отличительная черта жанра: стиль и язык. Здесь много риторических восклицаний, обращений, слов и выражений с библейской символикой.

Исходя из вышесказанного, что такое житие? Определение можно сформулировать так: это древний жанр письменной литературы (в отличие от устного народного творчества) на религиозную тему, прославляющий деяния христианских святых и мучеников.

Жития преподобных

Житийные произведения долгое время были самыми популярными в древней Руси. Писались они по строгим канонам и, по сути, раскрывали смысл человеческой жизни. Одним из самых ярких образцов жанра является «Житие преподобного Сергия Радонежского», изложенное Епифанием Премудрым. Тут есть все, что должно быть в художественных текстах этого типа: герой происходит из благочестивой семьи праведников, послушных воле Господней. Божий промысел, вера и молитвы поддерживают героя с детства. Он кротко переносит испытания и уповает только на Божью милость. Осознав важность веры, свою сознательную жизнь герой проводит в духовных трудах, не заботясь о материальной стороне бытия. Основу его существования составляют посты, молитвы, укрощение плоти, борьба с нечистым, аскетизм. Жития русских святых подчеркивали, что их персонажи не боялись смерти, исподволь готовились к ней и принимали свой уход с радостью, так как это позволяло их душам встретиться с Богом и ангелами. Заканчивалось произведение, как и начиналось, славословием и восхвалением Господа, Христа и Духа Святого, а также самого праведника — преподобного.

Перечень житийных произведений русской литературы

Перу русских авторов принадлежит около 156 текстов, относящихся к жанру жития. Первые из них связаны с именами князей Бориса и Глеба, предательски убитых своим же братом. Они же стали и первыми русскими христианскими мучениками-страстотерпцами, канонизированными православной церковью и считающимися заступниками государства. Далее были созданы жития князя Владимира, Александра Невского, Дмитрия Донского и многих других видных представителей земли русской. Особое место в этом ряду занимает жизнеописание протопопа Аввакума — непокорного вождя старообрядчества, написанное им самим во время пребывания в Пустозерском остроге (17 век). По сути, это первая автобиография, рождение нового литературного жанра.

Житие как жанр литературы

Житие (биос (греч.), vita (лат.)) - жизнеописания святых . Житие создавалось после смерти святого, но не всегда после формальной канонизации. Для жития характерны строгие содержательные и структурные ограничения (канон , литературный этикет), сильно отличающий их от светских биографий. Изучением житий занимается наука агиография .

Более обширна литература «Житий святых» второго рода - преподобных и других. Древнейший сборник таких сказаний - Дорофея, еп. Тирского (†362), - сказание о 70-ти апостолах. Из других особенно замечательны: «Жития честных монахов» патриарха александрийского Тимофея († 385 г.); затем следуют сборники Палладия, Лавсаик («Historia Lausaica, s. paradisus de vitis patrum»; подлинный текст в изд. Рената Лаврентия, «Historia ch r istiana veterum Patrum» , а также в «Opera Maursii», Флоренция , , т. VIII ; есть и русский перевод, ); Феодорита Киррского () - «Φιλόθεος ιστορία» (в названном изд. Рената, а также в полных собраниях сочинений Феодорита; в русск. переводе - в «Творениях св. Отцов», изд. Московской дух. академии и ранее отдельно); Иоанна Мосха (Λειμωνάριον, в «Vitae patrum» Росвейга, Антв., , т. X; рус. изд. - «Лимонарь , сиречь цветник», М., ). На Западе главными писателями этого рода в патриотический период были Руфин Аквилейский («Vitae patrum s. historiae eremiticae»); Иоанн Кассиан («Collationes patrum in Scythia»); Григорий, еписк. Турский († 594), написавший ряд агиографических сочинений («Gloria martyrum», «Gloria confessorum», «Vitae patrum»), Григорий Двоеслов («Dialogi» - рус. перев. «Собеседование о Ж. италийских отцов» в «Православном собеседнике»; см. исследов. об этом А. Пономарева, СПб., г.) и др.

С IX в. в литературе «Жития святых» появилась новая черта - тенденциозное (нравоучительное, отчасти политически-общественное) направление, украшавшее рассказ о святом вымыслами фантазии. В ряду таких агиографов первое место занимает Симеон Метафраст , сановник Византийского двора, живший, по одним, в IX, по другим в Х или XII в. Он издал 681 г. « Жития святых», составляющие самый распространенный первоисточник для последующих писателей этого рода не только на Востоке, но и на Западе (Яков Ворагинский , архиеп. Генуэзский, † - «Legenda aurea sanctorum », и Пётр Наталибус, † - "Catalogus Sanctoru m "). Последующие издания принимают направление более критическое: Бонина Момбриция, «Legendarium s. acta sanctorum» (); Алоизия Липпомана, еп. Веронского, «Vitae sanctorum» (1551-1560); Лаврентия Сурия, кельнского картезианца, «Vitae sanctorum orientis et occidentis» (); Георгия Вицелла, «Hagiologium s. de sanctis ecclesiae»; Амвросия Флакка, «Fastorum sanctorum libri XII»;Рената Лаврентия де ля Барр - «Historia christiana veterum patrum»; Ц. Барония, «Annales ecclesiast.»; Росвейда - «Vitae patrum»; Радера, «Viridarium sanctorum ex minaeis graccis» (). Наконец выступает с своей деятельностью знаменитый антверпенский иезуит Болланд; в г. он издал в Антверпене 1-й том «Acta Sanctorum ». В течение 130 лет болландистами было издано 49 томов, содержащих «Жития святых» с 1 января по 7 октября ; к г. появилось ещё два тома. В г. институт болландистов был закрыт.

Спустя три года предприятие было снова возобновлено, и в г. появился ещё новый том. При завоевании Бельгии французами монастырь болландистов был продан, а сами они с своими коллекциями перешли в Вестфалию и после Реставрации издали ещё шесть томов. Последние работы значительно уступают в достоинстве трудам первых болландистов как по обширности эрудиции, так и вследствие отсутствия строгой критики. Упомянутый выше «Martyrologium» Мюллера представляет хорошее сокращение издания болландистов и может служить справочной книгой к нему. Полный указатель к этому изданию составил Потаст («Bibliotheca historia medii aevi», Б., ). Все жития святых, известные с отдельными заглавиями, исчислены у Фабриция в «Bibliotheca Graeca», Гамб., 1705-1718; второе издание Гамб., 1798-1809). Отдельные лица на Западе продолжали издание житий святых одновременно с корпорацией болландистов. Из них заслуживают упоминания: аббат Коммануэль, «Nouvelles vies de saints pour tous le jours» (); Балье, «Vie des saints» (работа строго-критическая), Арно д’Андили, «Les vies des pè res des déserts d’Orient» (). В ряду новейших западных изданий «Житий святых» заслуживает внимания сочин. Штадлера и Гейма, написанное в словарной форме: «Heiligen Lexicon», ( сл.).

Много Ж. находится в сборниках смешанного содержания, каковы прологи, синаксари, минеи , патерики. Прологом назыв. книга, содержащая в себе жития святых, вместе с указаниями относительно празднований в честь их. У греков эти сборники назыв. синаксарями. Самый древний из них - анонимный синаксарь в рукоп. еп. Порфирия Успенского г.; затем следует синаксарь императора Василия - относящийся к X стол.; текст первой части его издан в г. Уггелем в VI томе его «Italia sacra»; вторая часть найдена позже болландистами (описание её см. в «Месяцеслове» архиеп. Сергия, I, 216). Другие древнейшие прологи: Петров - в рукоп. еп. Порфирия - содержит в себе памяти святых на все дни года, кроме 2-7 и 24-27 дней марта; Клеромонтанский (иначе Сигмунтов), почти сходный с Петровым, содержит в себе памяти святых за целый год. Наши русские прологи - переделки синаксаря императора Василия с некоторыми дополнениями (см. проф. Н. И. Петрова «О происхождении и составе славяно-русского печатного пролога», Киев , ). Минеи суть сборники пространных сказаний о святых и праздниках, расположенных, по месяцам. Они бывают служебные и Минеи-Четьи : в первых имеют значение для жизнеописаний святых обозначения имен авторов над песнопениями. Минеи рукописные содержат больше сведений о святых, чем печатные (подробнее о значении этих миней см. в «Месяцеслов» еп. Сергия, I,150).

Эти «минеи месячные», или служебные, были первыми сборниками «житий святых», сделавшимися известными на Руси при самом принятии ею христианства и введении богослужения; за ними следуют греческие прологи или синаксари. В домонгольский период в русской церкви существовал уже полный круг миней, прологов и синаксарей. Затем в русской литературе появляются патерики - специальные сборники житий святых. В рукописях известны переводные патерики: синайский («Лимонарь» Мосха), азбучный, скитский (несколько видов; см. опис. ркп. Ундольского и Царского), египетский (Лавсаик Палладия). По образцу этих патериков восточных в России составлен «Патерик Киево-Печерский», начало которому положено Симоном, еп. Владимирским, и киево-печерским иноком Поликарпом. Наконец, последний общий источник для житий святых всей церкви составляют календари и месяцесловы. Зачатки календарей относятся к самым первым временам церкви, как видно из биографических сведений о св. Игнатии († 107 г.), Поликарпе († 167), Киприане († 258). Из свидетельства Астерия Амасийского († 410) видно, что в IV в. они были настолько полны, что содержали в себе имена на все дни года. Месяцесловы при Евангелиях и апостолах делятся на три рода: восточного происхождения, древнеитальянские и сицилийские и славянские. Из последних древнейший - при Остромировом Евангелии (XII в.). За ними следуют месяцесловы: Ассемани при глаголитском Евангелии, находящемся в Ватиканской б-ке, и Саввин, изд. Срезневским в г. Сюда же относятся краткие записи о святых при церковных уставах иерусалимском, студийском и константинопольском. Святцы - те же календари, но подробности рассказа приближаются к синаксарям и существуют отдельно от Евангелий и уставов.

Древнерусская литература житий святых собственно русских начинается жизнеописаниями отдельных святых. Образцом, по которому составлялись русские «жития», служили жития греческие типа Метафраста, то есть имевшие задачей «похвалу» святому, причём недостаток сведений (наприм. о первых годах жизни святых) восполнялся общими местами и риторическими разглагольствованиями. Ряд чудес святого - необходимая составная часть Ж. В рассказе о самой жизни и подвигах святых часто вовсе не видно черт индивидуальности. Исключения из общего характера первоначальных русских «житий» до XV в. составляют (по мнению проф. Голубинского) лишь самые первые по времени Ж., « св. Бориса и Глеба» и «Феодосия Печерского», составленные преп. Нестором, Ж. Леонтия Ростовского (которое Ключевский относит ко времени до г.) и Ж., появившиеся в Ростовской области в XII и XIII вв. , представляющие безыскусственный простой рассказ, тогда как столь же древние Ж. Смоленской области («Ж. св. Авраамия» и др.) относятся к византийскому типу жизнеописаний. В XV в. ряд составителей Ж. начинает митроп. Киприан , написавший Ж. митроп. Петра (в новой редакции) и несколько Ж. русских святых, вошедших в состав его «Степенной книги» (если эта книга действительно им составлена).

С биографией и деятельностью второго русского агиографа, Пахомия Логофета, подробно знакомит исследование проф. Ключевского «Древнерусские Жития святых, как исторический источник», М., ). Он составил Ж. и службу св. Сергию, Ж. и службу преп. Никону, Ж. св. Кирилла Белозерского, слово о перенесении мощей св. Петра и службу ему; ему же, по мнению Ключевского, принадлежат Ж. св. новгородских архиепископов Моисея и Иоанна; всего им написано 10 житий, 6 сказаний, 18 канонов и 4 похвальных слова святым. Пахомий пользовался большой известностью у современников и потомства и был образцом для других составителей Ж. Не менее знаменит как составитель Ж. Епифаний Премудрый , живший сначала в одном монастыре с св. Стефаном Пермским, а потом в монастыре Сергия, - написавший Ж. обоих этих святых. Он хорошо знал Св. Писание, греческие хронографы , палею , летвицу, патерики. У него ещё более витийства, чем у Пахомия. Продолжатели этих трёх писателей вносят в свои труды новую черту - автобиографическую, так что по «житиям», ими составленным, всегда можно узнать автора. Из городских центров дело русской агиографии переходит в XVI в. в пустыни и отдаленные от культурных центров местности в XVI в. Авторы этих Ж. не ограничивались фактами жизни святого и панегириком ему, а старались знакомить с церковными, общественными и государственными условиями, среди которых возникала и развивалась деятельность святого. Ж. этого времени являются, таким образом, ценными первоисточниками культурной и бытовой истории Древней Руси.

Автора, жившего в Руси Московской, всегда можно отличить по тенденции от автора Новгородской, Псковской и Ростовской области. Новую эпоху в истории русских Ж. составляет деятельность всероссийского митрополита Макария. Его время было особенно обильно новыми «житиями» русских святых, что объясняется, с одной стороны, усиленной деятельностью этого митрополита по канонизации святых, а с другой - составленными им «великими Минеями-Четьими». Минеи эти, в которые внесены почти все имевшиеся к тому времени русские Ж., известны в двух редакциях: Софийской (рукопись СПб. дух. акд.) и более полной - Московского собора г. Изданием этого грандиозного труда занята Археографическая комиссия, успевшая пока, трудами И. И. Савваитова и М. О. Кояловича, издать лишь несколько томов, обнимающих месяцы сентябрь и октябрь. Столетием позже Макария, в 1627-1632 гг., появились Минеи-Четьи монаха Троице-Сергиева монастыря Германа Тулупова, а в 1646-1654 гг. - Минеи-Четьи священника Сергиева Посада Иоанна Милютина.

Эти два сборника отличаются от Макариева тем, что в них вошли почти исключительно Ж. и сказания о русских святых. Тулупов вносил в свой сборник все, что находил по части русской агиографии, целиком; Милютин, пользуясь трудами Тулупова, сокращал и переделывал имевшиеся у него под руками Ж., опуская из них предисловия, а также похвальные слова. Чем Макарий был для Руси Северной, Московской, тем хотели быть киево-печерские архимандриты - Иннокентий Гизель и Варлаам Ясинский - для Руси южной, выполняя мысль киевского митрополита Петра Могилы и отчасти пользуясь собранными им материалами. Но политические смуты того времени помешали осуществиться этому предприятию. Ясинский, впрочем, привлёк к этому делу св. Димитрия , впоследствии митрополита Ростовского, который, трудясь в течение 20 лет над переработкой Метафраста, великих Четьих-Миней Макария и других пособий, составил Четьи-Минеи , содержащие в себе Ж. не южно-русских только святых, опущенных в Минеях Макария, но святых всей церкви. Патриарх Иоаким с недоверием отнесся к труду Димитрия, заметив в нём следы католического учения о непорочности зачатия Богоматери; но недоразумения были устранены, и труд Димитрия был окончен.

В первый раз изданы Четьи-Минеи св. Димитрия в 1711-1718 гг. В г. Синод поручил киево-печерскому архим. Тимофею Щербацкому пересмотр и исправление труда Димитрия; поручение это после смерти Тимофея докончили архим. Иосиф Миткевич и иеродиакон Никодим, и в исправленном виде Четьи-Минеи были изданы в г. Ж. святых в Четьях-Минеях Димитрия расположены в порядке календаря: по примеру Макария здесь находятся также синаксари на праздники, поучительные слова на события жизни святого или историю праздника, принадлежащие древним отцам церкви, а отчасти составленные самим Димитрием, исторические рассуждения в начале каждой четверти издания - о первенстве марта месяца в году, о индикте, о древнейшем эллино-римском календаре. Источники, какими пользовался автор, видны из списка «учителей, писателей, историков», приложенного перед первой и второй частями, и из цитат в отдельных случаях (чаще всего встречается Метафраст). Многие статьи составляют лишь перевод греческого Ж. или повторение с исправлением языка Ж. древнерусского. В Четьях-Минеях есть и историческая критика, но вообще значение их не научное, а церковное: написанные художественной церковно-славянской речью, они составляют доселе любимое чтение для благочестивого люда, ищущего в «Ж. святых» религиозного назидания (подробнее оценку Четьих-Миней см. в сочинении В. Нечаева, исправленном А. В. Горским, - «Св. Димитрий Ростовский», М., , и И. А. Шляпкина - «Св. Димитрий», СПб., ). Всех отдельных Ж. древнерусских святых, вошедших и не вошедших в исчисленные сборники, насчитывается 156. В нынешнем столетии явился ряд пересказов и переработок Четьих-Миней св. Димитрия: «Избранные Жития святых, кратко изложенные по руководству Четьих-Миней» (1860-68); А. Н. Муравьева, «Жития святых российской церкви, также Иверских и Славянских» (); Филарета, архиеп. Черниговского, «Русские святые»; «Словарь исторический о святых российской церкви» (1836-60); Протопопова, «Жития святых» (М., ) и пр.

Более или менее самостоятельные издания Жития святых - Филарета, архиеп. Черниговского: а) «Историческое учение об отцах церкви» ( , новое изд. ), б) «Исторический обзор песнопевцев» (), в) «Святые южных славян» () и г) «Св. подвижницы Восточной церкви» (); «Афонский патерик» (1860-63); «Вышний покров над Афоном» (); «Подвижники благочестия на Синайской горе» (); И. Крылова, «Жития святых апостолов и сказания о семидесяти учениках Христовых» (М., ); «Достопамятные сказания о жизни св. блаженных отцов» (перев. с греческого, ); архим. Игнатия, «Краткие жизнеописания русских святых» (); Иосселиани , «Жития святых грузинской церкви» (); М. Сабинина, «Полное жизнеописание святых грузинских» (СПб., 1871-73).

Особенно ценные сочинения для русской агиографии: прот. Д. Вершинского, «Месяцеслов Восточной церкви» (